Неточные совпадения
Передо мною
стоял Савельич
со свечкою в руках.
— Я, батюшка, останусь здесь
со свечой и буду ловить мгновение. Пробудится, и тогда я начну… За
свечку я тебе заплачу, — обратился он к сторожу, — за
постой тоже, будешь помнить Дмитрия Карамазова. Вот только с вами, батюшка, не знаю теперь как быть: где же вы ляжете?
Жилище батарейного командира, которое указал ему часовой, был небольшой 2-х этажный домик
со входом с двора. В одном из окон, залепленном бумагой, светился слабый огонек
свечки. Денщик сидел на крыльце и курил трубку. Он пошел доложить батарейному командиру и ввел Володю в комнату. В комнате между двух окон, под разбитым зеркалом,
стоял стол, заваленный казенными бумагами, несколько стульев и железная кровать с чистой постелью и маленьким ковриком около нее.
Когда он воротился
со свечкой,
стоял какой-то молоденький офицерик; имени его он не знал, но где-то видел.
Долго
стоял он в нерешимости
со свечой в руке. В ту секунду, как отворял, он очень мало мог разглядеть, но, однако, мелькнуло лицо Кириллова, стоявшего в глубине комнаты у окна, и зверская ярость, с которою тот вдруг к нему кинулся. Петр Степанович вздрогнул, быстро поставил
свечку на стол, приготовил револьвер и отскочил на цыпочках в противоположный угол, так что если бы Кириллов отворил дверь и устремился с револьвером к столу, он успел бы еще прицелиться и спустить курок раньше Кириллова.
Я
постоял немного и пошел к себе наверх. Час спустя — это было в половине второго — я
со свечкою в руках опять сошел вниз, чтобы поговорить с женой. Я не знал, что скажу ей, но чувствовал, что мне нужно сказать ей что-то важное и необходимое. В рабочей комнате ее не было. Дверь, которая вела в спальню, была закрыта.
Ну, нет того сна лютее, как отец с матерью приснятся. Ничего будто
со мною не бывало — ни тюрьмы, ни Соколиного острова, ни этого кордону. Лежу будто в горенке родительской, и мать мне волосы чешет и гладит. А на столе
свечка стоит, и за столом сидит отец, очки у него надеты, и старинную книгу читает. Начетчик был. А мать будто песню поет.
В балагане на сухой бурке сидел Болхов, расстегнувшись и без папахи. Подле него кипел самовар,
стоял барабан с закуской. В землю был воткнут штык
со свечкой. «Каково?» — с гордостью сказал он, оглядывая свое уютное хозяйство. Действительно, в балагане было так хорошо, что за чаем я совсем забыл про сырость, темноту и рапу Веленчука. Мы разговорились про Москву, про предметы, не имеющие никакого отношения с войной и Кавказом.